Юлия Лукова - Прах земной [СИ]
![Юлия Лукова - Прах земной [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
Обзор книги Юлия Лукова - Прах земной [СИ]
Юлия Сергеевна Лукова
Прах земной [СИ]
Связавшись с убийцей из Дома неприкасаемых, Элена прекрасно понимала, насколько сильно изменится ее жизнь. Но знать – одно дело, а быть готовой ко всем ужасам, что принесет ей их совместное путешествие по радиоактивной пустыне – совсем другое. На пути к новой жизни девушке предстоит выдержать множество испытаний, победить самые сильные свои страхи… а также не сойти с ума, идя по красной ковровой дорожке, залитой кровью, что стелет перед ней ее спутник.
Прах земной.
Часть первая: Чёрный стиль жизни.
***
Крепкий на вид мужчина среднего возраста неподвижно стоял около окна и, щурясь от лучей заходящего солнца, перебирал в мыслях возможные варианты сделки. В лицо ему дул тихий ветерок, принося с собой долгожданную прохладу после довольно-таки жаркого дня. За спиной, на стоящем в центре комнаты столе лежал стандартный, ещё не подписанный договор на убийство. Юридически засвидетельствованным документом он не являлся, зато служил отличным сдерживателем для излишне болтливых клиентов, разглашающих кому-попало секретные сведения. Ведь за подобный договор, не только исполнителя, но и заказчика правоохранительные органы по головке не погладят.
– Извините! Маэстро… так вы дадите мне кого-нибудь для решения моей проблемы? – окликнула хозяина кабинета женщина с рыжими распущенными волосами, начиная нервничать из-за долгого молчания. Она сидела на сером диванчике у стены и, закинув ногу на ногу, вертела в руках пластиковую визитную карточку.
– Дам.
– И кого же?
– Того, кто будет соответствовать вашим требованиям. Не каждый ведь сможет в одиночку пробраться в хорошо охраняемый дом, найти и убить в нём двух испуганных детей. Ещё и изуродовать их тела после всего настолько, чтобы родной отец не сразу узнал, – не глядя на собеседницу, тихо проговорил мужчина, глава Дома неприкасаемых.
– А что, ваших… работников не учат и не подготавливают к таким заданиям? Я вообще не понимаю, какая разница, кого нужно убить? – спросила женщина, уцепившись за последнюю фразу. – Ребёнок или взрослый человек – смерть за всеми приходит.
– Ну да, за всеми. Но вы явно мало знаете о нашем сословии! Многие неприкасаемые выходят из самых низов общества. Больше половины из них привыкли убивать ещё с детства, но убивать быстро, аккуратно и не заметно. А вы хотите договориться чуть ли не о публичной казни, да ещё и инквизиторскими методами, – произнёс он, едва заметно покачав головой.
– Но я…
– Хотя даже для вашего случая существуют нужные люди. Кстати, один такой человек уже идёт к нам. Вы же наверняка хотите с ним познакомиться? С нашим особенным сотрудником? – неожиданно засмеявшись, вполголоса спросил хозяин кабинета и, посмотрев в сторону мрачной женщины, продолжил:
– Я уже столько раз пересматривал записи с его делами, что даже не знаю, как с ним разговаривать. Вроде бы и человек он, но с другой стороны – один большой брак. Настоящая ошибка природы. Проще говоря, вам как раз подойдёт.
Резкий стук в дверь оборвал главу Дома, и тут же в помещение вошёл высокий темноволосый мужчина. Быстро пройдясь равнодушным взглядом по комнате, он опустил глаза в пол, ожидая приказов.
– Рич? – позвал глава. – Два ребёнка, прямые дети Олега Романова, Элена и Филипп. Время исполнения – максимум три дня.
Элена.
Не люблю равнодушных людей. Прежде всего, потому что от них можно ждать любой подлости. В жизни я уже не раз в этом убеждалась… да и, наверное, не только я.
Собственно, не о том речь. Меня зовут Элена Романова. Я родилась в довольно обеспеченной семье, росла жизнерадостным, общительным ребёнком и внешностью была больше похожа на маму, которая умерла при невыясненных обстоятельствах спустя восемь лет после того, как родила меня.
Доставшиеся от неё русые волосы, невысокий рост, тихий голос и карие глаза порой становились причиной грусти отца. Он об этом, конечно, не говорил, но не разглядеть печали на его лице я не могла. Дочь всё-таки…
После маминой смерти, папа с трудом, но всё-таки выбил у правительства разрешение на переезд в другую страну, где-то кому-то заплатив, где-то кому-то пригрозив. Уже тогда он имел хорошие связи в разных сферах бизнеса, а потому в общении с некоторыми людьми мог чувствовать себя королём.
Сейчас я живу вместе с ним, мачехой и маленьким сводным братцем, которому скоро стукнет два года.
Ещё давно, когда мне было семь лет, меня сбила машина. Сейчас, перечитывая копию истории болезни, я знаю, что тогда потеряла очень много крови и получила огромное количество переломов… но гораздо больше меня задевает то, что в той злополучной аварии я потеряла память. Полностью. После неё я не могла ни ходить, ни разговаривать, ни – как мне иногда кажется – даже думать.
Второе рождение с повторным набиванием шишек и синяков проходило пусть и быстрее, чем у настоящих новорожденных детей, но, в тоже время, в десятки раз медленней, чем у моих же сверстников. Обидно, что сказать, но даже в такой ситуации я бы нашла каплю для радости, если бы память возвращалась, хотя бы по чуть-чуть. Но нет, прошло двенадцать лет, а вспомнить ничего не получается.
Вдвойне грустно оттого, что все мои знакомые и вхожие в нашу семью люди говорят, что до семи лет я была счастливой девочкой. А учитывая мою новую жизнь и память, я уверена, что "первое" рождение действительно было лучше.
– Элена! – в дверь комнаты постучались. – Ваш отец попросил, чтобы вы заглянули к нему на пару минут, он хочет поговорить.
– Иду, – отозвалась я, замерев и перестав крутиться около зеркала.
Элена… Вообще-то при рождении мама решила дать мне имя Елена, но папа, когда регистрировал меня, от волнения неправильно записал в документах одну букву. Вот и получилось что-то такое, не совсем соответствующее нашей русской фамилии.
Увы, эту историю я опять же узнала из чужих уст, а потому не могу со стопроцентной уверенностью сказать, что именно так и было. Кто знает, может быть, родители просто перед этим поссорились, и папа, таким оригинальным способом, решил досадить маме.
Выйдя из спальни, я направилась было в сторону лестницы, ведущей на первый этаж (на котором папа, в общем-то, и обустроил свой кабинет), но сделав пару шагов, в задумчивости остановилась.
Неизвестно о чём мы с отцом будем разговаривать. Он может в равной степени начать разговор о моей неуспеваемости в школе, а может с порога сообщить о своём скором отъезде.
В общей сложности наше общение займёт около получаса-час, а за это время домой как раз успеет вернуться из магазинов Светлана, новая папина жена. Третья по счёту, если точно. Знаете, ещё две недели назад она меня пугала, потому что была холодна и равнодушна ко многим вещам и людям, окружающим её, в том числе и ко мне.
Из-за этого я даже пыталась сблизиться с ней какое-то время, как ребёнок пытается сблизиться со взрослыми, чтобы не остаться одному без защиты и тепла. И лишь недавно до меня наконец-то дошло, что все эти старания в глазах мачехи ничего не стоят. Всего одна её фраза, брошенная вскользь, полушёпотом, всё изменила: Нужно договориться с неприкасаемыми.
После этого я больше никогда не улыбалась ей и не старалась приблизиться. Зато каждый день тайком пробиралась в родительскую комнату и, попросив совесть тихонько сидеть в сторонке, копалась в записных книжках Светы, ища в них заметки о любых таинственных встречах или разговорах. Я уже нашла одну интересную бумажку. Её текст поначалу даже не особо меня заинтересовал: Ресторан "Большая охота" приглашает Вас на открытие, что состоится такого-то числа, в таком-то месте.
Вроде бы стандартное приглашение-реклама, но вот оформление у него, мягко говоря, подкачало. Написано всё от руки, мелким, не всегда разборчивым почерком, да ещё и на обыкновенной белой картонке. Наверное, мало у кого возникнет желание посетить заведение, выпустившее столь оригинальную, но далеко не привлекательную рекламу. Светлана, по крайней мере, точно не захочет туда идти. И если так, зачем она тогда хранит этот мусор у себя в столе? Вопрос.
А вообще, не исключено, что я просто ошибаюсь и накручиваю себя этими подозрениями, как… Боже, ну пусть я действительно ошибаюсь!
Развернувшись в обратном направлении, я пошла в другой конец коридора. Именно там располагались родительские комнаты.
Дойдя до нужной двери, я привычно огляделась, прислушалась и, не заметив ничего подозрительного, вошла в спальню. В комнате было темно, пришлось искать на стенке выключатель, чтобы включить свет.
Через минуту я уже пересматривала чужие бумаги, квитанции и чеки с магазинов, надеясь отыскать во всей этой куче макулатуры своё спасение. И, что удивительно, почти сразу же мне повезло. Ну, как, повезло? Просто в толстой сиреневой папке с рисунками Светы, окончившей художественную академию на отлично, я нашла карандашный портрет молодого черноволосого мужчины, и теперь, по крайней мере, знала, чьё лицо последним увижу в этой жизни.
